Усадьба С.П.Татищева Вичуга

Главный дом в усадьбе Татищевых Вичуга

Вичуга впервые упоминается в завещании великого князя Ивана Васильевича в 1504 году как волость; позже как село Вичуга. Усадьба Вичуга расположена в центральной части поселка Старая Вичуга Вичугского района Ивановской области, на правом берегу речки Вичужанки, на обширной территории к востоку от дороги, соединяющей фабричный поселок Каменку и город Вичугу. До революции эта территория входила в состав Кинешемского уезда Костромской губернии.

Добавьте подпись

Во второй половине XVIII века Вичуга принадлежала графам братьям Павлу и Михаилу Татищевым. В конце века они завещают ее своему племяннику Сергею Павловичу Татищеву, дворянину, продолжателю древнего рода, восходящего к князьям Смоленским, офицеру придворного гвардейского Измайловского полка.

Это произошло при Екатерине II, во времена золотого века дворянства, когда оно, добившись привилегий в виде освобождения от обязательной государственной службы, потянулось в свои имения, стало устраивать их для постоянного жительства в соответствии со средствами и господствовавшими вкусами.

Граф Сергей Павлович Татищев родился в 1772 году. Служил сначала в Лейб-Гвардии, потом при Высочайшем дворе, в 3 Департаменте Правительствующего Сената в обер-прокурорской должности и имеет чин Действительного камергера и Всемилостивейше пожалованные ордена: Св. Анны 2 класса с алмазами украшенный, Св. Владимира 3 степени и Прусского красного орла 2 класса. За хорошую службу от Его Императорского Величества позволено ему носить Гвардейский мундир. В молодых годах, в 1790 г. он участвует в войне со Швецией и в войне с Турцией.

Сергей Павлович, хотя и продолжал служить в столице, достигнув придворного чина действительного камергера IV класса и обер-прокурора 3-го департамента Правительствующего Сената, имел сильную склонность к сельской жизни и потому вскоре приступил к созданию усадьбы. Он был женат на Софии Ивановне «из роду дворян Юнг». Имел сына Павла, родился 16 ноября 1840 года и дочь Марию, родилась 4 октября 1830 года.

Татищев был довольно состоятельным человеком. Это видно из того, что к полученной по наследству Вичуге, он вскоре прикупает в округе земли с деревнями, образуя обширное владение. Только в Кинешемском уезде ему принадлежит 1175 душ мужского пола.

Примером в строительстве усадьбы ему служат подмосковные резиденции крупнейших вотчинников России: Шереметевых, Юсуповых, Голицыных. Эти грандиозные архитектурные комплексы в Архангельском, Кускове, Останкине с дворцами, зимними театрами, обширными парками, в которых зеленая архитектура сочетается с гладью прудов, фонтанами, скульптурой, сохраняют при помощи реставраторов до наших дней былое величие и дают возможность понять и оценить такие памятники, как частично сохранившуюся усадьбу Татищева в Старой Вичуге.

Центральной постройкой усадьбы является обширный двухэтажный дворец, развернутый вдоль проходящей не вдалеке дороги. И главный и парковый фасады дворца одинаково парадны. В центре их приподнятые четырехколонные портики. В скошенных углах здания выступают арки с балконами, поддерживаемые двумя парами колонн. Фасады смотрят трехчастными окнами в ордерных наличниках. Углы оформлены рустом.

Перед главным фасадом располагается парадный двор: обширная площадка-курдонер, на которой встречали гостей. Потому центральная часть здания с портиком выступила вперед. Противоположный фасад, напротив, тянулся в парк, туда отклонились боковые выступы, увенчанные смотровыми башнями-бельведерами.

У самых стен паркового фасада начинался партер – обширное ровное пространство, покрытое газоном. В настоящее время на них устроен поселковый стадион. За партером течет ручей, некогда довольно полноводный, а за ним – остатки парка.

Пейзажный парк, это, безусловно, характерное произведение садово-паркового искусства периода классицизма. Он свободно сочетает регулярные и природно-ландшафтные элементы. Его особенность - оригинальный круглый пруд с высоким насыпным островом, расположенный с небольшим смещением от центральной планировочной оси усадьбы. Очертания его берегов созвучны скруглению естественных линий ручья и реки.  На его берегах, по воспоминаниям современника, в начале XIX века стояли обширные оранжереи, в которых росли диковинные американские растения. Здесь выращивали цитрусовые, вишни, персики, ананасы и другие редкие виды. На острове, некогда возвышался павильон-ротонда. Расположенные в парке прямые аллеи, пересекающиеся под прямым углом и диагональные, и отдельные группы лип и берез естественным образом переходят в большой лесопарк.

Усадьба создавалась в соответствии с художественными вкусами своего времени. Дворец, парк и въезд в усадьбу располагались на одной оси, проведенной параллельно протекающей поблизости речке Вичужанке. Четкая схема комплекса при этом вступала в противоречие с разнообразным рельефом местности и обступавшей усадьбу нетронутой природой. Это столкновение рождало непередаваемую прелесть, заслуженно ценившуюся современниками.

О том, что начало усадьбе было положено С.П. Татищевым сразу после вступления во владение Вичугой, косвенно говорит факт постройки в 1801 году на его средства Троицкой церкви на площади села. Церковь сегодня, к сожалению утрачена.

Дворец в 1824 году называется современником «новым». Можно полагать, что он построен в начале 1820-х годов. В чертах его угадывается влияние школы знаменитого архитектора М.Ф. Казакова. В эти годы Татищева в усадьбе посещает наследник Цесаревич, будущий Император Николай I. Безусловно, к его приезду во вновь отстроенном комплексе все было устроено во вкусе того времени и с учетом вкусов Императора.

О тесной связи владельца Вичуги с костромским краем говорит то, что он был избран дворянством во время Отечественной войны 1812 года бригадным командиром костромского ополчения, которым и командовал два года. Его подразделение отличилось в военных действиях при взятии крепости Глогау.

Судя по всему, Татищеву не были чужды прогрессивные взгляды некоторой части дворянства послевоенной России. Это, в частности, выражалось в поощрении крестьян к промышленной деятельности. С наиболее состоятельными из них он водил близкое знакомство.

Дворец Татищева главным фасадом обращен был к торговой площади села, и церковь, стоявшая на площади, находилась на одной оси с усадьбой, составляя с ней архитектурно-планировочное единство. При этом пространство сельской торговой площади сливалось с парадным двором усадьбы, который во время крупных праздников отдавался в распоряжение крестьян. Здесь устраивались качели, водили хороводы, пели песни.

После Отечественной войны С.П. Татищев занимал высокий пост обер-прокурора Правительствующего Сената. Но в 1817 году он ходатайствует о внесении его в родословную книгу костромских дворян и по-видимому окончательно поселяется в Вичуге. С 1818 по 1830 годы он избирается губернским предводителем дворянства. По должности, губернский предводитель общался с губернским архитектором, которым во времена Татищева был ученик М.Ф. Казакова – П.И. Фурсов, который, можно предположить, и являлся автором проекта замечательного дворцового сооружения в Старой Вичуге. Есть так же основание полагать, что к строительству усадьбы приложил руку и итальянский архитектор Маричелли, активно работавший в эти годы в этом регионе. Яков Яковлевич или в других документах Иван Иванович Маричелли (Маригелли) к тому времени уже имел богатый опыт сотрудничества с мастерами Татищева на строительстве домов и храмов в окрестных усадьбах и селах. Он использовал Татищевских резчиков и каменщиков, плотников и маляров на подрядных работах. Возможно, что автором проекта усадьбы был П.И. Фурсов, а вот практическим исполнителем, надо полагать внесшим свои коррективы в проект, был Маричелли.

Из окон дворца, в котором теперь располагается поселковый дом культуры, с возвышенности, на которой некогда был разбит пышный парк, открываются просторные заречные дали. Там, среди деревьев кладбища, виднеется небольшая церковь, посвященная преподобному Сергию. Построена она в 1828 году на пожертвования местного мануфактуриста, купца Кротова. Тот, кто совершит небольшую прогулку, чтобы побывать у этого памятника, увидит сооружение, по архитектурно-художественным достоинствам не уступающее татищевскому дворцу.

Четкий план церкви в виде латинского креста, ясная композиция, в которой двухсветный одноглавый храмовый объем уравновешивается ярусной колокольней, возвышающейся над папертью, отсутствие какого либо декора на фасадах, единственным украшением являются большие тройные окна точно найденных пропорций, - все говорит об оригинальном понимании архитектуры. В этом сооружении художественный эффект достигается не пышными портиками, не нагромождением лепнины на фасадах, а общей выразительностью сооружения. Язык архитектуры прост. Но эта маленькая церквушка не побоится сравнения с лучшими памятниками эпохи позднего классицизма.

В 1840 году, после рождения сына Павла, супруга Сергея Павловича, видимо, сильно заболела и Татищевы отправляются в Австрию для лечения, где, надо полагать, София Ивановна и скончалась. Сергей Павлович возвращается в Вичугу и занимается хозяйством.

В то время когда Татищев начинал устраивать свою великолепную усадьбу, когда вырастали стены дворца, когда по окончании строительства, в парке устраивались великолепные фейерверки, упоминаемые современником, на торговой площади Вичуги бойко торговал холстами Петр Коновалов, крепостной крестьянин соседнего помещика Хрущева. Сколотив благодаря торговле изрядный капитал, Коновалов строит в родной деревне Бонячках фабрику, выкупается из крепостной зависимости и записывается в купеческое сословие.

Таков начальный этап пути многих будущих фабрикантов этого края. Процесс этот идет параллельно упадку благосостояния Татищевых, усадьба которых в пятидесятых годах XIX века оказывается заложенной в опекунском совете. После смерти Сергея Павловича в 1858 году, усадьба переходит по наследству к его сыну Павлу Сергеевичу, но в связи с его «малолетством» над ним было назначено опекунство его сестры Марии Сергеевны в замужестве графине Эйхлер.  И, наконец, в 1870-х годах усадьба продается с торгов и переходит к одному из новых вершителей судеб местного края к крупному фабриканту И.А. Миндовскому.

Эта эволюция была характерна в целом для России. Безмятежные Обломовы, прекраснодушные Маниловы уходят с исторической сцены, уступая место людям предприимчивым, оборотистым, умеющим делать деньги. Наступала эра капитализма.

Иван Александрович Миндовский, родился в 1836 году. Это был выходец из патриархальной старообрядческой крестьянской семьи. В последствии видный представитель московского делового мира, крупный текстильный фабрикант. Его дед, Иван Иванович Миндовский (1781-1853), предприимчивый крепостной деревни Старая Гольчиха Кинешемского уезда Костромской губернии – вотчины помещика Глушкова, в 1817 году основал в своей родной деревне первое сновально-красильно-отделочное предприятие, положившее начало обширному и крепкому семейному делу.  Четверо его сыновей – Александр, Ефим, Федор и Галактион, впоследствии разделившись, существенно развили его, создав уже небольшую сеть текстильных производств.

Миндовские, как и семьи Кокоревых, Разореновых, Коноваловых, развивших свои промышленные империи, положили начало будущему городу Вичуга, объединившемуся из нескольких промышленных сел и автоматически добавивших селу Вичуга приставку Старая.

Жена И.А. Миндовского, Александра Ивановна, урожденная Кокорева, принадлежала к еще одной известной и богатой купеческой фамилии, происходившей из Костромской губернии.  Ее отец – И.Г. Кокорев, потомственный почетный гражданин, был директором-распорядителем Товарищества мануфактур Герасима Разоренова и Ивана Кокорева в селе Тезине, Костромской губернии, членом правления Товарищества Долматовской мануфактуры бумажных изделий, в которой директорствовал его зять.

Ираида Миндовская

У Ивана Александровича и Александры Ивановны родилось трое сыновей – Николай, Иван и Петр, и две дочери – Ираида и Ольга. Они продолжили и развили семейное дело превратив его в одно из крупнейших в России.

Усадьба в Вичуге была далеко не единственным домом семьи Миндовских. Они владели усадьбами и домами и в Костромской и Владимирской губерниях и в городе Москве. Иван Александрович, в силу патриархального воспитания, не любил тратить деньги попусту, но усадьба в Вичуге, видимо, имела для него особое значение, олицетворяя богатство и могущество семьи подмявшей под себя имение одного из крупнейших вотчинников губернии.

Современник писал о нем: «Миндовский был скуп, как пушкинский рыцарь, и богат, как Ротшильд, он имел несколько фабрик, массу домов, необозримые лесные просторы. Однажды с ним случился забавный случай: он надумал строить богадельню, но соорудил только здание – отделывать пожалел денег и заколотил в ней окна».

При Иване Александровиче, видимо в самом начале XX века, в усадьбе велись большие строительные работы. В 1910 г. боковые крылья главного дома были надстроены вторым этажом и к ним сделаны пристройки. Тогда же вблизи главного дома построены каменные двухэтажные жилые дома, а к усадебному корпусу сделаны пристройки. Из них наиболее интересен служебный корпус. Это прямоугольное в плане двухэтажное кирпичное здание имеет строгий классический облик. Его объем, ориентированный параллельно объемам боковых флигелей главного дома, композиционно взаимодействует с ними. Одновременно он увязан и с композицией из трех портиков на дворовом фасаде главного здания, так как оба торцовых фасада служебного корпуса также представлены как портики с рустованными пилястрами, завершенные ступенчатым аттиком.

Интерес к усадьбе у семьи Миндовских остыл после смерти в 1912 году Ивана Александровича и она была оставлена без использования и постепенно пришла в запустение, но продать ее ни кто из детей так и не решился до самой революции. Современник писал: «Несколько лет назад, усадьба была покинутой, в ней были заколочены окна, падала растрескавшаяся штукатурка. Много окрестных «толстосумов» посматривало на эту усадьбу; хотя и при ней и не было «вишневого сада», но все-таки она могла бы принести доход. Только хозяин ее, - купец Миндовский, не продавал, «Не могли подступиться».

Дворец Татищевых в 1920-е гг.

После революции усадьба была реквизирована у Миндовских и в ней разместился так называемый «Дом Свободы», а проще говоря дом культуры, каковой в нем по сей день и находится. В 1921 году некий провинциальный корреспондент с фамилией или псевдонимом – Одинокий, писал: «А теперь усадьбу не узнаешь. Небольшие оконца, с вырезными узорами морозной резьбы, смотрят ласково и приветливо; вместо «мерзости запустения» - приюта мышей и сов, - здесь оживленные голоса и шум. Здесь «Дом Свободы». Маленькие комнатки отведены под библиотеку и читальню, зрительный зал, с овальным балконом, - напоминает городской театр. И когда, мимоходом, в праздничный день, заглянешь в «Дом Свободы», пройдешь по комнатам, послушаешь перезвон топящейся печки, посмотришь на лица актеров, с горящими глазами, на портреты, которыми украшены стены, а за окном увидишь парк, с запорошенными дорожками, с перевитыми серебряным кружевом верхами лип, особенно ясно чувствуешь, что то новое что принесла революция, что зреет все пышнее и ярче, что на обломках старого, как вышивка на канве, воздвигается остов иной лучшей жизни».

Ныне усадьба опять запущена. Дом культуры не способен содержать ее в должном состоянии. Опять грядет «мерзость запустения». Парк почти утрачен. Видимо снова надо ждать или нового Миндовского или революционных перемен.

Дмитрий Ойнас