Усадьба Костромского губернатора. Опыт изучения и реконструкции.

Опыт использования археологических методов исследования для реконструкции планировки XIX века усадьбы губернатора в Костроме

Участок городской территории на котором в настоящее время располагается бывшая усадьба Костромского губернатора, общей площадью около 2 га, ограничена с севера улицей Ивановской, с запада улицей Крестьянской (ранее Борисоглебской), с юга улицей Дзержинского (ранее носившей название Всехсвятской, а еще ранее Боровой или Верхней Дебри), с востока городской застройкой.

Первоначальная конфигурация участка имевшего прямоугольную форму несколько искажена позднейшей застройкой в его восточной части. Имеется большое количество подземных коммуникаций, повлекшее за собой утрату значительной части насаждений парка и соответственно искажение планировки. Существовавшая ограда, отделявшая сад вдоль улиц Крестьянской и Ивановской, в настоящее время утрачена. Современная дорожно-тропиночная сеть не совпадает с исторической, в основном носит транзитный характер, и в настоящее время фактически не эксплуатируется.

Утрата исторической планировки и насаждений парка на момент обследования достигала более 80%. В связи с чем, для детальной реконструкции планировки комплекса необходимо было привлекать не только архивные материалы, но и данные полевых исследований и прежде всего археологических методов исследования.

Часть города, в которой расположен объект исследования, начала застраиваться видимо еще в средневековье. Но наиболее ранние достоверные письменные сведения о застройке этого участка относятся к 1784 году, когда появились первые планы Костромы призванные упорядочить ее застройку. Еще в 1790 году улица Всехсвятская (Дзержинского), на которую парадным фасадом выходит главный дом усадьбы, числится «новопостроенной». В эти годы здесь располагался дом секунд-майора Николая Федоровича Катенина. Ему принадлежал большой участок земли с деревянным домом на углу Всехсвятской и Борисоглебской улиц.

Николай Федорович Катенин родился 9 мая 1760 г., служил пажом Екатерины II и вышел в отставку в чине секунд-майора в 1790 г. Женат был на Евдокии Ивановне Нелидовой (Меньшой), дочери действительного статского советника и кавалера Ивана Федоровича Нелидова. Ему принадлежала усадьба Занино Чухломского уезда которую он получил по разделу с братьями в 1788 г. В Костромской губернии известен был как жестокий самодур, сравниваемый современниками с Иваном Грозным. Долетали страшные, невероятные слухи о степени его жестокости. По слухам, он устроил в своем имении в подземелье тюрьму «или вернее застенок с палачом, с цепями, с кандалами, с множеством различных орудий телесных наказаний, истязаний, почти пыток. Говорили, что он «распинал на кресте», то есть не пригвождал, а только прикреплял к кресту железными обручами за шею, за руки и за ноги, и так оставлял несчастных в подземелье на сутки и более без пищи и питья...». Но при этом слыл и страстным поклонником всякого рода искусств. Имел крепостной театр, музыкальную школу, в которой обучались игре на различных инструментах и пению крепостные, для которого выписал уроженца Кракова Иосифа Гебеду, талантливого скрипача привезшего с собой две уникальные скрипки работы Гварнери и Страдивари. Жестокое обращение Николая Федоровича с музыкантом, с его семьей, в конце концов переросли в громкое дело разбиравшееся в 1795-96 гг. Уголовной палатой Костромской губернии, а позднее и Сенатом.

В 1788 году дом в Костроме был продан Николаем Федоровичем, видимо после смерти отца и раздела имения с братьями, коллежскому советнику, председателю Костромской Гражданской Палаты Алексею Кондратьевичу Коптеву. Но после случившегося вскоре пожара А.К. Коптев к 1794 году строит двухэтажный каменный дом с каменным и деревянным флигелями, каретной, конюшней и прочими службами.

Алексей Кондратьевич Коптев. Родился в 40-х годах XVIII века. В 1767 г. он числится на службе в солдатах Лейб-Гвардии Преображенского полка. В 1769 г. добровольно вызывается участвовать в Архипелагской экспедиции 1759-1776 гг. графа Орлова А.Г. в десантном батальоне под командованием полковника Федора Михайловича Кутузова. Принимает участие в уничтожении турецкого флота у острова Метилен. В 1771 г. А.К. Коптев был произведен в подпоручики, в 1775 г. в поручики, в 1778 в капитаны, а в 1779 г. вышел в отставку в чине секунд-майора. Желая продолжить службу «по статской» в том же году был определен Правительствующим Сенатом в стряпчие Костромского Верхнего Земского суда. Затем проходил службу в должностях председателя Верхней Расправы, советника Гражданской Палаты, председателя Верхнего Земского Суда, и с 1786 г. занял пост председателя Гражданской Палаты. Был депутатом Костромского дворянства. За «усердное отправление должностей», а также за «труды понесенные им при административном выделении Костромской губернии» высочайше награжден в 1794 г. орденом Святого Равноапостольного князя Владимира III степени. В 1795 г. по Высочайшему Указу определен вице-губернатором в Уфимскую губернию и произведен в действительные статские советники. В 1797 г. по болезни и по собственному прошению уволен от службы с вице-губернаторской пенсией. В 1773 году Алексей Кондратьевич женился на Марии Алексеевне Протопоповой, дочери Алексея Ильича Протопопова, одного из богатейших землевладельцев Плесского уезда. От этого брака имел четырех детей; сыновей Алексея (родился в 1782 году и Василия и дочерей Варвара и Анна. В 1806 году после смерти Марьи Алексеевны Алексей Кондратьевич женится вторично на Анне Васильевне Камыниной. От второго брака родились сын Николай и дочь Елена. Алексей Кондратьевич имел усадьбу в селе Ногино Нерехтского уезда.

По соседству с домом Алексея Кондратьевича, фактически на том же участке, его братом флота лейтенантом Николаем Кондратьевичем Коптевым, был выстроен в 1788-89 г. двухэтажный каменный дом.

Николай Кондратьевич, родился в 1759 году. Дослужился до чина действительного статского советника. Владел имениями в Нерехтском и Луховском уездах. Был женат дважды; первым браком на Варваре Александровне Хомутовой, вторым на Елизавете Алексеевне Батуриной. Имел шестерых детей: Николая, Любовь, Елизавету, Надежду, Алексея и Софию.

В эти годы участок занимаемый усадьбой Коптевых еще не распространялся на всю глубину квартала, а доходил лишь до половины. Поэтому, о каком либо структурированном парке при доме речи не идет. Хотя вполне вероятно, что во дворе усадьбы и произрастала некая растительность, возможно плодовые насаждения, но отследить эти структуры к настоящему времени не представляется возможным.

В 1795 году, Алексей Кондратьевич Коптев видимо испытывал временные финансовые затруднения и его усадьба перешла за долги к Приказу Общественного Призрения, предоставившему здание Главному народному училищу, основанному 22 сентября 1786 г.

В 1804 году 15 сентября, в день коронации Императора Александра I-го, Главное народное училище, по уставу народных училищ, было преобразовано в Губернскую Гимназию. В связи с предполагаемым увеличением учащихся был приобретен и соседний дом Н.К. Коптева.

Первые этажи обоих зданий гимназии были приспособлены под квартиры учителей и гимназического начальства. Располагавшийся при усадьбе флигель также занимали учителя. По ведомости об учебных заведения Костромской губернии за 1814 год при гимназии так же числится «разное надворное строение и 3150 квадратных сажен земли дворовой и огородной». Если учесть, что одна квадратная сажень равна 4,552 м², то легко вычисляется реальный размер участка в современных единицах измерения. Он составляет – 14339 м². Таким образом, территория, занимаемая в настоящее время садом, уже имелась при гимназии и использовалась под огороды. Но, кроме того, от предшествующего периода, на этом участке сохранялись садовые насаждения, посаженные в начале XIX века. Соответственно, при гимназии был сформирован садово-огородный участок для практических занятий учащихся.

В 1819 году директором гимназии был назначен штабс-капитан Юрий Никитич Бартенев, незаурядный педагог и оригинальный литератор, который был дружен А.С. Пушкиным, Н.В. Гоголем, П.А. Вяземским и другими. Он пробыл на этой должности до 20 декабря 1833 года. При нем ансамбль приобрел иной облик. В 1824-1826 годах по проекту архитектора П.И. Фурсова, активно занимавшийся ремонтом казенных зданий в эти годы, здание гимназии было перестроено.

«По сохранившимся в архиве чертежам П.И. Фурсова видно, что на участке был целый комплекс зданий. На углу улиц Всехсвятской и Борисоглебской (ныне Крестьянской) стоял двухэтажный дом, торцом обращенный на Всехсвятскую улицу, затем с отступом от него располагалось двухэтажное главное здание длиной по красной линии улицы около 25 метров. Дальше по улице с разрывом от главного здания стоял одноэтажный флигель, сохранившийся до сих пор, правда, в несколько измененном виде. Между зданиями размещались красивого рисунка решетки с воротами и калитками на каменных столбах, украшенных вазонами».

Аналогичную картину можно было видеть еще в конце 1840-х гг. Так план Костромы, составленный вскоре после пожара 1847 года, на котором показаны выгоревшие участки города, демонстрирует нам именно такое расположение дворовых построек.

В 1833 году 21 декабря Юрий Никитич Бартенев по болезни, которой он страдал с 1828 года, увольняется в отпуск в Москву, а затем увольняется и от должности.

В 1834 году директором был назначен Абатуров. В этот год Костромскую Гимназию посетил Государь Император Николай I вместе со свитой, в которой также находился шеф жандармов, главный начальник 3-го отделения МВД граф А.Х. Бенкендорф. При осмотре здания и классов Государь Николай Павлович нашел помещения недостаточными для дальнейшего развития учебного заведения и приказал «дом, занимаемый Гражданским Губернатором, передать в ведение Министерства Народного Просвещения и отделать для гимназии с пансионом». А резиденцию губернатора перевести в здание гимназии.

Из стен Костромской гимназии вышли такие бывшие ее воспитанники, как географ А.П. Ефремов (друг В.Г. Белинского), патологоанатом А.И. Полунин, историк академик И.П. Шульгин и другие.

Дом губернатора располагался на той же Всехсвятской улице (ныне ул. Дзержинского, 17). При нем имелись необходимые службы, а так же был разбит сад, имевший регулярную планировку. Планировочная схема этого сада представляла собой традиционную для Костромской губернии «крестовую аллею». Выполнен он был из липы мелколистной в плотных аллейных и рядовых посадках в виде «живой стены», стрижке не подвергавшихся. Эту планировку при здании канцелярии губернатора можно видеть на планах Костромы 1889, 1895 гг. Вполне возможно, что этот парадный сад, можно сказать «главный» в губернии, явился прототипом многих костромских регулярных усадебных парков построенных по той же схеме.

Перевод гимназии во вновь назначенное ему здание, по случаю необходимого ремонта, состоялся только в 1836 году. Соответственно в освободившееся помещение въехала канцелярия губернатора, но лишь в 1852 году, после перестройки основного здания по проекту губернского архитектора Н.П. Григорьева. Новая планировка строящегося комплекса была зафиксирована уже на плане города Костромы 1851 года.

Дом Борщова

Григорьев, соединил центральное и угловое здания усадьбы в одно, упростив фасадный декор и перепланировав интерьер. До окончания работ в доме, губернаторы жили в доме Борщова на Сусанинской площади. Во вновь отстроенное здание смог въехать, лишь назначенный на должность Костромского губернатора в 1852 году статский советник Валериан Николаевич Муравьев, и пробывший на этом посту до 1853 г., до этого назначения служивший помощником попечителя Московского учебного округа, ставший для А.Ф. Писемского прототипом Калиновича в романе «Тысяча душ». Но и при нем ремонтные работы в здании и службах продолжались. Только в 1852 году было закончено постройкой парадное крыльцо при доме, выходившее на Борисоглебскую (Крестьянскую) улицу. В этот же год закончено строительство деревянного забора отделявшего усадьбу с восточной стороны, каменная его часть, непосредственно прилегающая к дому и отделявшая его территорию со стороны улицы Борисоглебской, была выстроена несколько раньше. В связи с тем, что на подрядные работы по крыльцу и забору заявок от желающих не поступило, было предложено взять на себя эти работы  контрагенту по перестройке зданий для губернаторской квартиры Действительному Статскому Советнику Шипову.

По составленной сдаточной ведомости, наконец законченному перестройкой губернаторскому дому, в составе усадьбы числилось: 1. Дом, в нем: бельэтаж – 12 комнат, 7 печей и камин; Нижний этаж – 12 комнат, 8 печей; Чердак; Лестница на чердак из буфетной комнаты; Парадное крыльцо нижнего и верхнего этажей; Швейцарская; 2. Первый флигель (при входе на территорию усадьбы), в нем кухни; 3. Второй флигель – в нем: прачечная, кладовая, сарай, людская, птичник; 4. Третий флигель – в нем: людская, каретный сарай, погреб, кладовая; 5. Конюшня; 6. Парадные и черные ворота. Парадными воротами был оформлен вход на двор усадьбы со стороны улицы Всехсвятской, Черные, отделяли территорию парадного двора от Черного, ограниченного «покоем» двух Г-образных флигелей и конюшни.

В 1852 году, по распоряжению губернатора, архитектор Григорьев составил смету и проект на строительство бани при усадьбе. По плану, им составленному, здание бани должно было разместиться на территории сада вблизи садового фасада конюшни, ближе к ее северо-восточному углу. Здесь надо отметить, что первоначально здание конюшни было несколько короче, и ее восточный фасад еще не выступал за пределы «покоя» двора. Это хорошо видно на проектном плане. Служебная пристройка к конюшне была сделана позднее. Это подтверждается и значительной разницей в размерах кирпича использованного при строительстве – конюшня 260х120х70, пристройка 240х110х70. Но на посланный запрос в Главное Управление Путей Сообщения и Казенных Зданий оттуда был прислан ответ, что по Положению о губернаторских домах бани при оных не положено. Но в 1856-57 гг. здание все-таки было построено, но перепрофилировано и слегка изменило свой облик. По новому проекту и смете здесь должны были разместиться караульня для «караульных ординарцов и вестовых, а также полицейских служителей для присмотра за зданием» Губернаторского дома и прачечная, которые выводились из жилых флигелей. От главной продольной аллеи парка, уже существовавшего в это время, к этому зданию была сделана дорожка проходившая вдоль садового фасада конюшни, на незначительном удалении от нее. Как и все другие дорожки парка, эта тоже была замощена кирпичным щебнем, а поверхность ее покрыта крупнозернистым песком.

Насколько можно судить по возрасту сохранившихся насаждений, поддерживающих основные планировочные направляющие в структуре парка при губернаторском доме, он был посажен именно при губернаторе В.Н. Муравьеве в 1852-53 году. Косвенно может подтвердить такой вывод и тот факт, что именно по инициативе Валериана Николаевича Муравьева вблизи губернаторского дома был создан бульвар, на склоне от улицы Всехсвятской к Нижней Дебре, ставший любимым местом прогулок горожан прозвавших его «Муравьевка». И надо полагать, автором проекта губернаторского сада стал губернский архитектор Н.П. Григорьев. На то, что Григорьев вполне мог являться автором проекта сада, указывают его регулярные работы по благоустройству территории города, садов, бульваров, скверов.

Впервые информацию о парке при доме Губернатора мы встречаем в документах середины XIX века. Ранее эта территория упоминается как огородная при Костромской губернской гимназии. Сохранившиеся старовозрастные насаждения (160 лет) позволяют выявить наиболее ранние элементы планировки. Единично сохранившиеся насаждения более раннего периода (180-200 лет) предположительно относившиеся к комплексу усадьбы, ориентированной на Ивановскую улицу, в настоящее время утраченной, логично использованы в планировке середины XIX века, но не выявляют более ранней планировочной структуры.

Согласно документальным источникам исторические границы комплекса на севере, юге и западе проходят по улицам Дзержинского (Всехсвятская), Крестьянской (Борисоглебская) и Ивановской. Сложнее было установить границу с восточной стороны. Планы Костромы 1851, 1889 и 1895 гг. не дают возможности с точностью провести пограничную линию относительно строений комплекса. Однако на всех упомянутых планах она изображена в виде прямой линии от Всехсвятской до Ивановской улицы. План усадьбы 1852 года дает более точную характеристику и соотносит ее с надворными постройками. Из него видно, что восточная граница проходила вдоль восточных фасадов служебных строений комплекса и шла далее не изменяя траектории.

Результаты шурфовки подтверждают сделанные на основе анализа документальных источников выводы. Структуры покрытий дорожно-тропиночной сети парка, характерные для всей его территории не распространяются за пределы этой линии. Старовозрастные насаждения, расположенные за этой чертой не увязаны планировочно со структурой парка. Они, видимо, входили в состав структур соседней усадьбы, ориентированной на Ивановскую улицу.

Функционально комплекс делится на две зоны: жилую и служебно-хозяйственную и парковую. Первая, в свою очередь функционально разделена на две части: парадный двор и черный. На парадный двор попадали со Всехсвятской улицы через парадные ворота, расположенные между главным домом и въездным флигелем. Черный двор окружает каре служебных построек. Первоначально черный двор был отделен от красного «черными» воротами. Территория обоих дворов была замощена булыжным камнем.

Парк, или как он чаще именуется в документах, сад расположен в северной части комплекса. Вход в него осуществлялся с территории красного двора от садового крыльца главного дома. Территория сада была окружена кирпичной оградой.

Сад занял всю северную часть участка усадьбы, пространство, ограниченное на севере ул. Ивановской, на западе ул. Крестьянской (бывшей Борисоглебской), на юге зданием конюшни. Восточная граница примыкала к участкам частной застройки. Ее трассировка в настоящее время утрачена. Но благодаря ситуационному плану составленному архитектором Григорьевым для строительства бани эта граница легко реконструируется. Она шла по касательной восточному фасаду первого (въездного) флигеля, далее проходила параллельно зданию конюшни и, не изменяя направления, доходила до северной границы участка. Именно такую планировку участка можно видеть и на плане г. Костромы 1895 года, но еще более точную планировку территории сада дает план города 1889 года. Таким образом, старовозрастные посадки дуба черешчатого и липы мелколистной сохранившиеся в восточной части парка, прилегающей к зданию корпуса Костромского технологического университета не входили в границы губернаторского сада, а относились к соседней усадьбе ориентированной на Ивановскую улицу. Место главного дома этой усадьбы занимает вновь построенный двухэтажный жилой дом (Ивановская 20). Перед революцией, по воспоминаниям старожилов, владельцем этой усадьбы был врач Яковлев.

Вход в сад осуществлялся по коридору образованному внешней кирпичной оградой усадьбы проходившей вдоль улицы Борисоглебской (Крестьянской) и правым Г-образным флигелем. По этому коридору начиналась главная продольная аллея парка пронизывавшая его по всей длине. Ось ее начиналась от садового крыльца главного дома, где на фасаде имелся также и балкон-веранда. Вход в парк со стороны Дома губернатора оформлен большим регулярным партером, который позволял акцентировать внимание на главной продольной аллее, начинающейся от входа в парк. Кроме того, партер обеспечивал парадное придомовое пространство, которое было невозможно создать в дворовой части дома.

Партер был окружен по периметру плотной рядовой посадкой сирени, что позволяло создать эффект зеленого зала. Близость к зданию и камерное решение давали возможность использовать этот участок как собственный садик. Он достаточно изолирован от других частей парка, но при этом доступен для посещения как со стороны двора, так и со стороны парка.

Цветник на партере был решен в традиционных формах, характерных для второй половины XIX века.

Партер был отделен от двора легкой оградой с широкой двустворчатой калиткой. В дворовой части вход в сад был акцентирован устройством декоративных рабаток, на которые в теплое время года устанавливались горшки с крупномерными комнатными и оранжерейными растениями (олеандры, пальмы, фикусы, цитрусовые и др.). Это вполне соответствует исторической традиции для данного объекта, о чем имеются документальные сведения.

К концу 1850-х годов относится упоминание о парке, как о весьма обширном. В 1879 году сад достиг достаточно зрелого возраста. Из окон усадебного дома была видна «широкая аллея прекрасного густого сада». Надо полагать, речь идет о главной продольной аллее, связывающей все планировочные структуры парка. В настоящее время от аллеи сохранилось лишь несколько деревьев, поддерживающих направление. О значимости данной аллеи в структуре парка можно судить по материалам шурфовки. Под слоем дерна, здесь обнаружена самая широкая в парке дорожка со сложно устроенной конструкцией покрытия. Такого типа конструкции дорожного покрытия на территории парка нигде более выявлено не было. Оно представляет собой многослойное покрытие, совмещенное с бутовым дренажем, выполненное из «кирпичного щебня».

Сам парк по планировке представлял собой ряд регулярных геометрических элементов связанных между собой рядовыми и аллейными посадками древесных и кустарниковых насаждений не имеющих единой композиционной оси. Смешение рядовых и аллейных посадок, открытых боскетных и партерных пространств позволяет отнести время формирования парка к периоду «ранней» эклектики.

От главной аллеи отходили перпендикулярные дорожки, связывающие ее с другими структурами парка. Так, являющаяся композиционным центром парка «круглая» площадка соединялась с ней небольшой короткой аллеей. На основании материалов шурфовки можно сделать вывод, что круглая площадка пересекалась крест-накрест выходящими из нее дорожками, которые соединяли ее с периметральной аллеей.

Центр площадки был акцентирован большой выпуклой круглой клумбой, возможно в сочетании с некоей скульптурой – достаточно традиционная для этого периода, как впрочем воспринятая и в последующий период, композиция.. Продольный шурф помог выявить некоторые особенности структуры этого цветника характерного для рубежа XIX-XX веков. Почвенные исследования позволили обнаружить существовавший ранее по периметру площадки цветник – рабатку. Таким образом с западной (более освещенной) стороны – это неширокий цветник-рабатка. Противоположная сторона, восточная, несколько затененная кронами деревьев подчеркнута фигурным бордюром из декоративных кустарников. Древесные насаждения в этой части парка подчинены конфигурации площадки. Шурфы, выполненные среди этих насаждений, выявили существование здесь узкой огибной дорожки, имевшей в своей основе мощение из кирпичного щебня с песчаной подсыпкой.

Крестообразно от площадки отходят аллеи. Западная соединяет ее с главной продольной аллеей парка. Северная с прямоугольной площадкой. Южная и восточная выводят на периметральную аллею парка. По прилегающим к площадке боскетам прокладываются огибные свободной трассировки узкие дорожки.

В конце парка продольная аллея выходила на большую «прямоугольную» площадку («плац»). По периметру она была обсажена липой мелколистной, сиренью и березой бородавчатой в аллейной посадке отсекавшей площадку от остальной части парка с южной стороны Площадка использовалась для проведения различных мероприятий и спортивных игр (крокет, лаун-теннис и т.д.).

Конфигурация и границы площадок установлены посредством шурфовки территории и анализом характера расположения существующих и утраченных древесных насаждений. Поверхность всей дорожно-тропиночной сети парка была тщательно подготовлена, покрыта, в разных вариациях, смесью кирпичного и каменного щебня, крупнозернистого «хрящеватого» песка. Прямоугольная площадка имела покрытие, сходное с таковым на продольной аллее, исключая конструкции дренажа. Круглая площадка имела более простое покрытие из крупнозернистого речного «хрящеватого» песка прямо по растительному грунту.

В 1856 году в юго-восточной части парка было выстроено деревянное здание флигеля для караульни и прачечной. Появление этой постройки вызвало необходимость прокладки дополнительного планировочного направления. От главной продольной аллеи, параллельно зданию конюшни была проложена вспомогательная дорожка, подводившая к крыльцу этого флигеля. Дорожка также имела покрытие на основе кирпичного щебня.

Надо сказать, что за хозяйством и появившимся садом губернаторской усадьбы в это время следили только служащие канцелярии губернатора и никакого специально назначенного лица в это время еще не существовало. Заинтересованная, видимо, этим вопросом по поводу своего губернаторского дома, Владимирская Губернская Строительная и Дорожная Комиссия специально посылала по этому поводу запрос в Кострому. На что получила ответ что: «При устраиваемом в г. Костроме казенном доме Начальника Губернии особаго надзирателя не имеется и назначения на этот предмет суммы никакой не последовало». Но видимо, этот запрос спровоцировал рассмотрение этой темы и впоследствии такой надзиратель был все же назначен.

В 1850-е годы в канцелярии губернатора служили молодые писатели А.Ф. Писемский и А.А. Потехин, а в начале XX века – выдающийся краевед Н.Н. Виноградов.

После В.Н. Муравьева, в апреле 1853 года костромским губернатором был назначен генерал-лейтенант Николай Андреевич Лангель, пробывший на этом посту недолго. В июне того же года он скончался и был погребен в Ипатьевском монастыре. Его место занял генерал-майор Андрей Федорович Войцех - 1853-1857 гг.

В его губернаторство было решено замостить булыжным камнем черный двор губернаторской усадьбы. Работы подрядился сделать дворовый человек господина Зюзина Игнатий Иванов. Для чего был заготовлен и доставлен на место булыжный средний камень 33,3 куб. саж., песок 1,44 куб. саж. и щебень кирпичный 1,60 куб. саж. Работа начата 20 августа и окончена 15 сентября 1854 года. Но вместо 280 квадратных сажен назначенных по смете было вымощено только 160 кв. саж. «остальное же пространство двора оставлено по личному приказанию Г. Начальника Губернии не вымощенным, дабы можно было в сухое время ездить по оному не делая стуку экипажами». Парадный двор и улица при доме уже были замощены к этому времени, но к 1857 году мостовая парадного двора уже требовала ремонта «от времени опустилась и некоторыя камни выбиты».

В 1857 году в Кострому назначен губернатором генерал-лейтенант Иван Васильевич Романус. Именно при нем и был осуществлен ремонт означенной мостовой. Мостовая мостилась «вновь булыжным камнем в тычек с подсыпкою под оную песку защебенкою кирпичным щебнем утрамбовкою мостовой и разсыпкою сверх оной хрящеватаго песку, всего на 210 кв. саж. мостовой». Кроме того был произведен ремонт и покраска «медянкою на масле» крыш на доме и службах подрядчиком крестьянином Афонасием Парфеновым Завариным. Производились другие ремонтные работы.

В августе 1858 года Кострому посетили Император Александр Николаевич, Императрица Мария Александровна и Августейшая дочь их Мария Александровна. В свите находился наследный принц Вюртембергский. Государь и Государыни прослушали молебен в Успенском соборе, приняли представителей дворян, купечества, потомков Сусанина, посетили Мариинский детский приют, губернское училище для девиц, Ипатьевский монастырь, завод Шипова, губернскую гимназию, городскую больницу, выставку фабричных произведений Костромской губернии. В то время как Император и Императрица выполняли обязательную программу посещения, их дочь в сопровождении няни А.Ф. Тютчевой отправилась в дом губернатора. О пребывании в губернаторском доме и саду А.Ф. Тютчева вспоминала: «…я повезла великую княжну прямо в дом губернатора Романуса, лица совершенно неизвестного. Нас сопровождало человек двадцать бородачей, которые бежали за нашей коляской, не отставали от лошадей, что очень забавляло маленькую княжну. И здесь дом губернатора был убран с большим изяществом, но полон клопов.…

При доме губернатора мы нашли большой сад, в котором великая княжна могла играть весь день. Бабы влезали на забор, чтобы посмотреть, как она играет, и кричали мне: «Нянюшка, приведи ее сюда, покажи нам ее царское лицо». Девочка здоровалась с ними, и они по-своему осыпали ее выражениями нежности и похвалы, а обо мне говорили: «Какая маленькая нянюшка, какая молоденькая». Я совершенно не соответствовала их представлению о «царской мамушке».

8 июня 1861 года И.В. Романус скончался после кратковременной болезни и погребен в Костроме на Запрудненском кладбище. На место его назначен, и в конце августа того же года прибыл в Кострому генерал-лейтенант и разных орденов кавалер Николай Александрович Рудзевич.

О Рудзевиче вспоминал и известный русский экономист и государственный деятель А.Н. Куломзин: «Раньше, Рудзевич служил в Варшавской жандармской администрации, был женат на варшавской же балерине и обладал хорошею картинною галереею редких мастеров, составленную путем скупки у варшавских евреев картин, расхищенных из замков галицийских панов во время бывших в Австрии в 1848 г. беспорядков. Человеком он был добрым, чрезвычайно приветливым, но не деловым. Когда мы наезжали в губернский город, стоило нам обратиться к нему за каким-нибудь разъяснением, как немедленно он нас подводил к окну и показывал одно из редких растений, которых он разводил массу, будучи большим любителем комнатной культуры всяких цветов, и тем дело и кончалось». При Рудзевиче губернаторский дом походил на музей. А сад наполнился многочисленными цветниками.

В 1863 году с 29 июня по 5 июля Кострому посетил Государь Наследник Цесаревич Николай Александрович. Остановился он в губернаторском доме.

В 1866 году Н.А. Рудзевича сменил на посту губернатора тайный советник Владимир Ипполитович Дорогобужинов (1866-1878 гг.), известный российский специалист по торговому мореплаванию. В августе того же года Кострому посетили Государь Наследник Цесаревич Александр Александрович и Великий Князь Владимир Александрович. Остановившись в губернаторском доме, они принимали представителей всех сословий Костромской губернии, коробовских белопашцев.

После В.И. Дорогобужинава на губернаторский пост заступил тайный советник Николай Ефимович Андреевский - 1878-1884 гг. В 1879 году, проезжавший по этапу в ссылку через Кострому известный русский писатель и публицист Владимир Галактионович Короленко описал в своей «Истории моего современника» встречу с губернатором в его доме и саду. – «Спускался мягкий ласковый вечер, когда мы подъехали на двух извозчиках к губернаторскому дому в Костроме. Нас ввели в прихожую и заставили дожидаться его превосходительства. Из окна этой прихожей была видна широкая аллея прекрасного густого сада, а на ней я увидел фигуры двух пожилых мужчин. В аллею проникали еще косые лучи солнца и оба господина, спокойно и, по-видимому, мечтательно разговаривавшие о чем-то, по временам останавливались, смотрели кверху на белые облака, плывущие по синему небу, и опять тихо двигались по аллее. Обе фигуры были интеллигентные и приятные и напоминали мне почему-то героев Тургенева.

К ним подбежал служитель в длинном сюртуке с медными пуговицами и сказал что-то, вероятно, о нас. Один из собеседников, более высокий и более полный, кивнул головой, и оба они пошли опять в глубь аллеи, не желая, по-видимому, прервать так скоро интересного разговора и мечтательного настроения.

Через четверть часа, однако, дверь из сада открылась, и оба господина вошли в переднюю. Жандармы вытянулись, старший подал бумагу. Господин, которого я мысленно назвал Лаврецким (из «Дворянского гнезда»), небрежно взял ее, небрежно прочел и сказал с выражением равнодушия и скуки:

-          Ну что ж!… Везите в тюрьму…

-          Господин губернатор, - выступил я. – Вы отправляете нас в тюрьму… Могу я узнать, на каком законном основании?

Собеседник пониже ростом, которого я мысленно прозвал Михалевичем, с любопытством взглянул на меня, а потом на губернатора. Но тот ответил, пожав плечами:

- На том основании, что вы высылаетесь в административном порядке и должны переночевать в тюрьме, пока мы изготовим нужные бумаги и деньги для дальнейшего пути…

- А за что мы высылаемся? Наказание не может быть без вины.

На лице его превосходительства стояло то же выражение величайшей скуки.

- Административная высылка, - сказал он, - не есть наказание. Это только презервативная мера, которую правительство в тревожные времена вынуждено применять в видах общественного спокойствия и удобства… Быть может, даже вашего удобства, - прибавил он, слегка поклонившись, и удалился в комнаты.

Тот, которого я назвал Михалевичем, с любопытством посмотрел на меня и на своего приятеля, и мне показалось, что во взгляде его мелькнула улыбка.

Через четверть часа жандармам вынесли бумагу, и мы вшестером отправились пешком через весь город в тюрьму. Это опять была «экономия». Мы, конечно, могли бы потребовать извозчиков, но закат был чудесный, и мы не прочь были пройтись пешком, сократив таким образом тюремный вечер».

Далее костромскими губернаторами были: тайный советник Виктор Васильевич Калачев - 1884-1892 гг.; тайный советник Александр Романович Шидловский - 1892-1897 гг.; в должности егермейстера, действительный статский советник Иван Михайлович Леонтьев - 1897-1902 гг.; действительный статский советник Леонид Михайлович Князев - 1902-1905 гг.; генерал-майор Павел Сергеевич Саввич - назначен 10 октября по 2 ноября 1905 г., но губернии генерал Саввич так и не принял; генерал-майор Александр Александрович Ватаци - 1905-1906 гг.; генерал-майор, видный военный инженер и устроитель петербургского водопровода Алексей Порфирьевич Веретенников - 1906-1909 гг.; в звании камер-юнкера Высочайшего Двора, ст. сов. Петр Петрович Шиловский - с февраля 1910-1912 гг.

За зданиями усадьбы губернатора и садом при нем смотрел специально назначенный служащий – смотритель зданий Губернаторского дома. Он же отвечал за казенный инвентарь имевшийся при усадьбе. В 1904 году приказом губернатора был назначен новый смотритель исполняющий должность Регистратора Канцелярии Губернатора неимеющий чина Павел Алякринский сменив на этом посту  младшего помощника Правителя Канцелярии Губернатора коллежского регистратора Степана Радкевича. При передаче должности была составлена ведомость имущества имевшегося на тот момент в Губернаторском доме. Среди предметов перечисленных в ней числились: «лопат железных – 1, граблей деревянных – 2, ножницы садовыя – 1, косарь железный – 1, коса стальная - 1». Небольшой набор садовых инструментов может свидетельствовать о том, что за садом велся лишь незначительный, но регулярный уход. В случае же необходимости более серьезных работ нанимались работники со стороны.

Описанная выше планировка комплекса сохранялась до начала XX века практически без изменений. Об этом можно судить по описаниям сада, сделанным в связи с проведением в нем торжественного приема делегаций от Костромской губернии Государем Императором Николаем II. Аналогичным образом обрисовывают планировку парка и старожилы. Тем не менее, в процессе подготовки празднования 300-летия царствования Дома Романовых парк приводился в порядок. На месте выпавших насаждений производились подсадки новых деревьев, в том числе других пород (береза, сосна). В связи с необходимостью размещения на территории парка многочисленных делегаций и достижения парадного эффекта минимальными средствами и в кратчайшие сроки, не только площадки и дорожки парка, но и поверхность под пологом деревьев были засыпаны слоем суглинистого красного песка. Этот слой при шурфовке территории позволил более четко определить исторические границы парка, трассировку дорожек и планировку сформировавшуюся в парке к началу XX века.

В 1912 году Кострома начала активно готовиться к празднованию 300-летнего юбилея Царствования Дома Романовых в 1913 году, в который ожидался приезд Императорской Фамилии. Кроме традиционного косметического ремонта общественных зданий приводились в порядок и улицы, бульвары и скверы города. Естественно готовили к приезду Императора и Губернаторский дом и сад при нем, где по плану праздничных мероприятий должен был состояться прием Государем Императором народных делегаций из Костромы и губернии.

Наибольшая нагрузка и ответственность легла на плечи назначенного 31 декабря 1912 года действительного статского советника, находящегося в должности егермейстера Высочайшего Двора, Петра Петровича Стремоухова.

К приезду Императора Николая II и его семьи дом и службы были приведены в порядок. Фасады здания украсили венками, гирляндами, различными транспарантами. Сотни огоньков иллюминации освещали контуры и детали здания, которые «красиво и величественно выделялись в ночной темноте, удачно гармонируя с общим настроением костромичей».

В губернаторском саду, видимо из-за нехватки времени и надо полагать имея ограниченные средства порядок наводился следующим образом – все дорожки и площадки парка были засыпаны слоем светлого песка, причем центральная округлая (овальная) площадка была посыпана настолько обильно, что границы ее стали значительно шире первоначальных. Посредством этого песка также выравнивались неровности почвы. Песком были посыпаны даже дорожки «маргинального» происхождения и, кроме того, сформированы новые, ранее никогда не существовавшие. Изросшиеся и больные насаждения были удалены и на их место посажены другие. Причем кроме уже традиционно существовавших в парке дуба и липы были использованы береза бородавчатая и сосна обыкновенная. Так, например, из березы была выполнена аллея отсекающая прямоугольную площадку от остального парка. Часть аллеи дугой огибавшей круглую площадку так же выполнили из березы. Дорожку к караульному помещению обсадили сосной.

Нижняя часть балкона губернаторского дома, выходящего в сад была превращена в уютную веранду, сплошь задрапированную коврами, декорированную тропическими растениями и украшенную снаружи национальными флагами и вензелями Их Императорских Величеств. Перед верандой разбиты были изящные цветники и красивые газоны. Вход в сад со стороны Борисоглебской улицы, располагавшийся в третьем от дома пролете каменного забора, был богато декорирован «устроена была грандиозная арка, обтянутая полотнищами национальных цветов, с громадным, украшенным розами вензелем Их Императорских Величеств».

По прибытии в Кострому Николая II состоялся церемониал представления высших должностных лиц губернии. Император принял парад войск Костромского гарнизона, а затем «изволил проследовать прямо в губернаторский дом, где согласно церемониалу, должен был состояться Высочайший прием Его Величеством высшаго духовенства, военных и гражданских чинов и депутаций и обед волостным старшина Костромской губернии и белопашцам села Коробова».

Перед домом губернатора Николай II принял парад полицейской стражи Костромской губернии который был специально для этого был здесь построен. «Первая шеренга отряда сплошь вся состояла из кавалеров, имеющих знак отличия военного ордена св. Георгия Победоносца. Командовал стражниками есаул Писарев …. Император остался очень доволен лихим прохождением и молодецким видом стражников, за что и соблаговолил им высказать Свою благодарность. Царское «Спасибо».

Официальный прием некоторых депутаций должен был состояться в апартаментах губернаторского дома. Прием же другой части депутации и обед Коробовским белопашцам, и волостным старшинам Костромской губернии назначен был в губернаторском саду. Но, в виду случившагося среди служащих губернаторского дома в ночь на 20-е мая случая подозрительнаго по скарлатине заболевания, (в последствии оказавшегося простой ангиной) с Высочайшаго соизволения, разрешено было устроить общий прием вышепоименованных лиц и депутаций всех вместе в обширном саду при губернаторском доме». В следствие чего, «пришлось сделать в очень короткое время значительныя изменения в убранстве и украшениях губернаторского дома».

На садовой веранде Государь Император принял представителей высшего духовенства, ими были: – «Тихон, архиепископ Костромской и Галичский, Димитрий, епископ Рязанский и Зарайский и Арсений, епископ Кинешемский, викарий Костромской епархии; кроме них здесь же находились протоиерей Костромского Успенского собора о. П.Е. Крутиков и ректор Костромской духовной семинарии протоиерей В.Г. Чекан». Затем был приглашен супругой костромского губернатора в дом «откушать чаю», где провел около получаса в беседе с хозяевами.

Затем, покинув веранду Император проследовал в сад, где на круглой площадке «полукругом, в установленном заранее порядке, стояли … высшие военные чины, представители сословных учреждений и высшие гражданские чины Костромской губернии … изволил обойти всех, имевших счастье представляться здесь Его Императорскому Величеству, … и удостоил каждого из них милостиваго внимания и разговора». Затем Николай II осматривал выставленные здесь же на круглой площадке изготовленные уже для строящегося в г. Костроме памятника в ознаменование 300-летия Царствования Дома Романовых статуи.

Далее на краю той же площадки, при повороте на главную продольную аллею сада, имела счастье представиться Императору депутация от хуторян и отрубников Костромской губернии, состоявшая из 12 человек, благодаривших Государя за дарование сельскому населению новаго земельнаго закона 7 июня 1904 года, и поднести ему хлеб-соль.

Затем Николай II в сопровождении лиц Своей Свиты, изволил обходить другие депутации от народностей, сословий, городов и обществ Костромской губернии, располагавшихся на главной продольной аллее парка, по направлению от большой круглой площадки к другой площадке, прямоугольной расположенной в глубине сада, на северной его окраине.

На прямоугольной площадке были размещены Коробовские белопашцы и волостные старшины губернии, в следующем порядке: от мещанского сословия г. Костромы, от жителей городов – Макарьева, Галича, Буя, от Костромских старообрядцев, от Костромского мусульманскаго общества, от Костромской еврейской общины, от Совета Костромского союза Русскаго народа, от Костромского Отдела союза Русскаго народа и от представителей мелкаго кредита, которые также представлялись и приветствовали Государя речами и подарками.

На этой площадке для Коробовских белопашцев и волостных старшин Костромской губернии были накрыты столы и приготовлен обед. «Посредине площадки, заставленной столами, по обоим сторонам которых, в виде громадной буквы П, расположились приглашенные к обеду, - стоял небольшой стол, на котором приготовлена была пробная порция кушаний» предназначенная для Государя Императора.

Выслушав приветствие Государь поднял тост за здоровье белопашцев и всего населения Костромской губернии. Затем «изволил откушать пробу кушаний, составлявших обед Коробовских белопашцев и волостных старшин, и одобрил ее». Затем Губернатором П.П. Стремоуховым был поднят тост за здоровье Его Величества, поддержанный всеми присутствующими. Выслушав приветствия Император «изволил обходить постепенно всех собранных здесь волостных старшин и Коробовских белопашцев», беседовал со многими из них.

Во время пребывания Государя Императора в саду Костромского губернатора, расположеные шпалерами перед губернаторским домом, воспитанницы женской учительской семинарии и церковно-приходских школ Костромской губернии исполняли русский народный гимн «Боже Царя храни!» и «Славься, славься, наш Русский Царь»…

Обхождением волостных старшин закончился прием должностных лиц и депутаций Костромской губернии, и Государь, в сопровождении Костромского Губернатора, министров, свиты и других должностных лиц, изволил направиться к выходу из губернаторского сада.

Губернаторский период истории этой усадьбы закончился в марте 1917 года, когда был арестован последний костромской губернатор Хозиков И.В. и препровожден из этого дома на гауптвахту, хотя впрочем, вскоре выпущен.

После февральской революции 1917 г. в усадьбе разместились Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, Центральный совет профсоюзов, городской комитет партии большевиков и другие организации и она была наименована «Домом народа». 29 октября 1917 г., после возвращения из Петрограда делегата II съезда Советов большевика М.В. Коптева, здесь состоялось объединенное заседание Советов рабочих и солдатских депутатов и представителей демократических организаций, провозгласившее Советскую власть в Костроме и губернии.

Во флигеле, рядом с домом, разместилась редакция и типография газеты костромских большевиков «Северный рабочий», возобновившей выход с июня 1917 г. после десятилетнего перерыва.

В конце 1917 года, организации, занимавшие «Дом народа», получили новые помещения в центре города, а в 1918 г. здание было передано популярному в Костроме Институту физических методов лечения, возглавлявшегося талантливым врачем-экспериментатором Дмитрием Александровичем Груздевым (1877-1940). Квартира его располагалась во флигеле.

До середины XX века планировка парка сохранялась без изменений. Местоположение цветников поддерживалось. В послевоенные годы в парке были выполнены довольно многочисленные посадки, отчасти нарушившие историческую планировку. Выполненная в последующем в связи со строительством корпуса Технологического института реконструкция дорожно-тропиночной сети еще более исказила его облик. Однако нельзя не отметить, что создание в центре круглой площадки цветника является контекстным отражением ранее существовавшей структуры. Существенный вред сохранности парка нанесла прокладка на его территории многочисленных подземных коммуникаций, а так же строительство здания газораспределительного пункта. Изменение функционального назначения зданий комплекса, сделанные к ним пристройки, повлекли изменение планировки и использования дворовой территории, что в свою очередь нанесло ущерб историческому облику.

Парк бывшей усадьбы губернатора превратился в общественный городской парк, где для семейного отдыха горожан были оборудованы детские и спортивные площадки. Среди жителей он стал называться - сад «Медик». На прямоугольной площадке парка было выстроено деревянное здание медицинской лаборатории. Но планировочно парк сохранялся еще до конца 1940-х – начала 1950-х годов. При уходе за ним поддерживались его старые структуры. По воспоминаниям Богомоловой Антонины Васильевны в первые послевоенные годы сохранялась еще и конфигурация участка. Цветники, располагавшиеся на территории центральной круглой площадки, вблизи главного дома, сохраняли свое местоположение. Из кустарников в парке, кроме уже зафиксированных акации и сирени и спиреи произрастали черемуха, а так же бузина (видимо посаженная как декоративное растение, популярное на рубеже XIX-XX веков). Вход в парк в эти годы осуществлялся со стороны улицы Крестьянской, располагавшийся в центральной части забора. Лишь когда насаждения парка стали израстаться и выпадать были произведены подсадки древесных насаждений частично нарушивших его историческую планировку. Центральная округлая (овальная) площадка парка получила новое оформление – здесь появилась огромная круглая клумба с бетонным бордюром, система дорожек и цветников вокруг нее.

До недавнего времени в главном доме и флигелях располагалась городская поликлиника. Теперь в планах костромской областной администрации вернуть усадьбе ее историческую функцию.

Дмитрий Ойнас. 2001

Статья опубликована в Сборнике «Русская усадьба». Сборник Общества изучения русской усадьбы. Вып.18 (34). Колл.авторов. Санкт-Петербург: Коло, 2013. С. 183-205